Чёрные звёзды

- Все готово? – спрашивает низкий голос Солнца и широкие сухие ладони ложатся на его плечи. Пальцы сжимаются, разминая затекшие мышцы, и Облако блаженно прикрывает глаза. - Почти, - немногословно отвечает он и наклоняет голову, чтобы Солнцу было удобней. Драган приостанавливается. Обводит большим пальцем выпирающие позвонки. Не произнесенное вслух: Я могу помочь? Отрицающее покачивание головой. Новый круг пальцами по начинающей розоветь коже. Как скажешь. - Ураган уже уладил вопрос с Вендиче, все бумаги готовы. О проводнике Небо обещало сегодня договориться, - сообщает Солнце, напоследок прихватив и несильно оттянув светлые пряди. Выходит из-за спинки дивана, и встречается глазами с Облаком. Забавно. Цвет глаз абсолютно разный, но взгляд… Совершенно такой же. - Я начну стягивать людей, - кивает Игорь и поднимается со своего места. – Точное время? - Тео сообщит… - но так и не договаривает. Облако входит в пятно света из окна, и Драган нахмуривается. - Знаешь, не нравятся мне все-таки эти мешки у тебя под глазами, - меняет он тему и поднимает руку к чужому лицу. Облако только раздраженно фыркает. – Не злись, это правда может быть серьезно. Как минимум, почки точно надо проверить... В мед.отсеке вроде было необходимое оборудование… Облако закатывает глаза, рычаще выдыхает и снова уходит в тень. Драган вздыхает. Дева Мария, этим бестолочам уже под полтинник скоро – с учетом обеих жизней – а они до сих пор от больничного крыла бегают, как черт от креста. Ладно Рокудо, у них с белыми халатами связаны уж очень плохие воспоминания, но остальные!.. - Мне ведь не придется привлекать Небо, как в прошлый раз, правда? – спрашивает он с легкой насмешкой в голосе, и с дивана до него доносится раздраженное: «Нет». - Вот и отлично. Тогда я зарезервирую палату... Но ничего. Он уже давно научился с ними справляться. *** - Этот!...Этот… Да как он!... Почему Небо ушло к нему?! – рычит Ямамото, мечась по комнате. Губы у него обкусаны от волнения, и короткие волосы в абсолютном беспорядке. Шехар сидит, нога на ногу, и наблюдает за ним с ностальгической ухмылкой, чуть покачивая свободным носком. Когда-то он сам так же метался… Ах, как давно это было… - Сядь, - хлопает он по софе рядом с собой. - Чтобы ты снова меня придушил? – огрызается Такеши, но Десаи только улыбается. – Не бойся, я ничего с тобой не сделаю. В тот раз я спасал тебе жизнь. А сейчас какой мне резон? – приподнимает он брови. Такеши шикает, проходит еще пару раз из угла в угол и, наконец, опускается на предложенное место. Сидит сгорбившись и как будто сжавшись. Шехар приобнимает его за плечи. Упирается свободным локтем в собственное колено, обтянутое трикотажной тканью домашних штанов. - А ты бы хотел, чтобы Небо осталось только с тобой? – негромко спрашивает он с той особой интонацией, которая располагает к задушевным беседам. В комнате не то, чтобы очень светло, а от Шехара приятно пахнет специями – вроде, кардамоном и гвоздикой – и совсем немного чаем. Зеленым. Успокаивающий запах. Такеши сжимается еще сильнее. Складывает руки в наполеоновскую позу и опускает голову. Тепло от чужой руки проходит даже сквозь футболку. - Да, - едва слышно выдавливает он. Шехар растягивает губы чуть шире. - Понимаю… Сколько воспоминаний… Но ничего. И не такое лечили… - Но ты ведь понимаешь, что так не будет? – спрашивает он. - Но почему?! – вскидывает он глаза, и они встречаются взглядами. В глазах у него отчаяние и неприятие. У Десаи в глазах только спокойствие и самую малость – предвкушение. - Ох, ну это же очевидно, - выдыхает он, чуть покачивая головой, - Потому, что это предательство. Такеши замирает. -…Что? И в глазах у него всепоглощающий ужас. Прекрасно… - А как иначе это назвать? Как? Ведь ты не только лишаешь свое Небо защиты и верных помощников. Ты лишаешь свое Небо семьи, понимаешь? - Но...! - Не перебивай, - останавливает его Шехар, вскидывая указательный палец к чужим губам. – Я только начал… И не таких разбирали по винтикам... - …Понимаешь? – тихо говорит он проникновенным тоном, а плечи Такеши трясутся крупной дрожью под его рукой. – Вы должны научиться жить вместе. Ради Неба, понимаешь? - наставляет он Ямамото, а тот лишь нервно кивает, задушено всхлипывая. – Вот и замечательно… Десаи мягко гладит Ямамото по спине. У него теплые руки. От него пахнет кардамоном, гвоздикой и немного – чаем. - Все будет хорошо, - тихо говорит он. А в глазах у него спокойствие с легкой примесью насмешки. - Это я тебе обещаю… ...И собирали заново. Так, как надо. *** - Знаешь, что это? – спрашивает Иетсуна. В руках он держит небольшую цепь, всего десяток звеньев, правда, довольно крупных. Руки у него в толстых перчатках. Тсунаеши смотрит на него высокомерно. С вызовом. - Нет, - проговаривает он едва ли не по буквам. Он знает такое… Он чувствовал такое... Что по сравнению с этим все остальное – чушь собачья, не стоящая и капли его внимания... Иетсуна недобро улыбается. Подходит ближе. Резким движение хватает его за руку и прикладывает цепь к голой коже. - А должен бы знать. …Боль приходит не сразу. Она как будто расползается мокрым пятном по сухой ткани, разгорается понемногу, как огонь в углях. Боль не физическая, а какая-то иная, пронизывающая все существо изнутри, боль, бьющая по нервам… Он не успевает ее почувствовать – Иетсуна успевает отдернуть цепь от его руки. Но даже одного предчувствия этой боли достаточно, чтобы Тсунаеши с криком дернулся от него и вжался в спинку кресла, судорожно пытаясь выдернуть руку. Иетсуна наблюдает за ним, не меняя выражения лица. Первое, чему его пытался научить Иемицу: Перед болью Все Слабы - Это… - трясет он цепочкой, как гремучая змея трясет хвостом: - …Цепи Вендиче. Модифицированные. В таких держат будущих Аркобалено, при необходимости*. Догадаешься, зачем, братец? И наклоняется еще ближе. Тсунаеши видит свое испуганное отражение в рыжей радужке глаз. Видит, как его собственные зрачки от ужаса сжимаются в крохотные точки. - Эти цепи разрушают пламя. Разрывают связи, - доверительным тоном сообщает Иетсуна. – Чтобы проклятье могло спокойно изменять пламя. Делать из Аркобалено идеальных носителей пустышек… Эта железка способна прорвать даже устоявшуюся крепкую связь. Те же ниточки, что протянулись между тобой, Ямамото и Гокудерой, она перекусит и даже не заметит… Первое, чему он научился у Иемицу: Есть вещи Страшнее Боли А Тсунаеши впервые чувствует, как сердце падает куда-то в пропасть. ...Главное, чтоб он не узнал, что цепь поддельная. Почти игрушечная. Иетсуна же не идиот - использовать настоящую. Тем более – на своем брате. - А вот теперь, мы с тобой поговорим, - подается он назад, оставляя Тсунаеши стекать по спинке кресла. – Правила такие: Я говорю, ты – слушаешь, запоминаешь и исполняешь. Ты меня понял? Ждет пару секунд, но, так и не дожидается ответа. - Я спрашиваю: «Ты меня понял»? – немного повышает он голос, но этого достаточно. Тсунаеши вздрагивает. Поднимает на него загнанный взгляд. И кивает. - Отлично… *** - Хороший удар, - раздается откуда-то сбоку, и он останавливается. Груша облетает еще круг прежде, чем он, наконец, ее останавливает. Но к говорившему так и не поворачивается. Застывает, буквально на мгновение. И за это мгновение в груди его успевает взметнутся и снова угаснуть панический ужас. На несколько секунд опускается тишина. Потом - вздох, и тихие шаги. Белая, не видевшая солнца кожа на контрасте с черной футболкой. Низкий голос с бархатным переливом. - Ты ведь все понимаешь, не так ли? Розовые от просвечивающих капилляров радужки и редкие белые ресницы. - ЭКСТРИмально нет! - громко отзывается он, отходя назад, на несколько шагов. Драган только приподнимает уголок четко очерченной губы и смотрит понимающе. - Ты ведь уже думал об этом. И ты знаешь, что тебе этого не избежать... Ты знал, что за тобой придут, как уже пришли за Ямамото и Гокудерой. Ты знаешь, что тебя это не минует. Ты знаешь, что тебя вывернут на изнанку - и заставят сделать то, что нужно... Тебя сломают так же, как сломали их. Ты обречен стать Солнцем Савады Тсунаеши. И ты знаешь об этом. - Нет! - кричит Сасагава. В глазах его мелькает паника - буквально на мгновение. А потом тонет под толстым слоем энтузиазма. И Риохей пытается пробить хук. Неудачно, впрочем. Получает под дых в ответ. Драка завязывается сама собой. - Ты ведь думал об этом ночами, признайся. Часами лежал, и пытался отогнать эти мысли... И у тебя получалось. Ты прятался от них, сознательно не замечал, игнорировал. Ты кутался в отрицание, как в одеяло, и верил, что оно спасет тебя от выдуманных монстров... Заканчивается - рукой Риохея в захвате. Не болевом - обычном. Таком, какой не оставит после себя ни синяков, ни внутренних повреждений. - Но ты ведь все понимаешь, правда? Драган прикрывает глаза. С ленивым интересом осматривает зафиксированный локтевой сустав и переводит взгляд на белый затылок. И резко наносит несколько точечных ударов пальцами. Сасагава перестает вырываться спустя несколько секунд. Обмякает, превращаясь в тряпочную куклу, и издает удивленный вскрик. - Вот так... Он привык защищаться кулаками, он делает это уже автоматически... Ощущение его силы служит ему психологической защитой. Вселяет в него уверенность, что никто не разобьет его розовые очки. Он выковал из своего тела непробиваемую броню и спрятался за ней... Что ж... Значит, надо просто лишить его этого доспеха. - Пора бы тебе понять, что монстры более чем реальны. И если ничего не сделать... - голос его становится немного тише, и в нем начинают проскакивать рокочущие нотки. - Они придут за тобой, и за тем, что тебе дорого. И поверь, ты не сможешь отбиться от них кулаками,- заканчивает он. Осторожно разжимает руки и поднимается... А Сасагава остается неподвижно лежать. На его теле не остается ни единого синяка. Лучше бы его избили. - Подумай об этом. У тебя как раз будет время... Сасагава хочет кричать... Но вместо этого издает лишь тихий задушенный стон. *** - Ты станешь для него смертельным врагом, - предупреждает насмешливый голос из угла комнаты, когда дверь с грохотом захлопывается за вылетевшим Тсунаеши. -…Уже стал, отец, - отвечает Иетсуна, отбрасывая на стол цепь и снимая перчатки. – Уже стал… Останавливается. Делает глубокий вдох: - После того, как закончится вся эта кутерьма с Советом… Нам надо будет поговорить, - поворачивается он к фигуре в дальнем кресле. Фигура отставляет чашечку с кофе и надвигает чуть ниже поля шляпы. - Какое совпадение: я думал ровно о том же. Может, сразу скажешь, что с тобой происходит? И наставляет на него Леона, превратившегося в пистолет. Савада только горько улыбается. Мотает головой. И разводит руки, подставляя прицелу незащищенную грудь. Ждет несколько секунд. - …Лучше бы ты выстрелил, - произносит он со странной интонацией и спокойно поворачивается спиной. - У нас сейчас тренировка с моими. Если хочешь - приходи. И, бросив перчатки на стол, выходит из комнаты. Оставляя Реборна наедине с Леоном, кофе, догадками и дурными предчувствиями. *** Хаято курит, одну за одной, и не может остановиться. Пальцы у него дрожат. - Доволен? Думаешь, получил, что хотел? -Вот ведь… Мразота, - ругается он, со злостью выбивая пепел в окно. – И чего он вообще пристал ко мне?! Из окна пышет 30-градусной жарой. По его виску стекает капелька пота, но он этого даже не замечает. - Думаешь, что все? Ты хоть понимаешь, насколько тяжело оправдать доверие Неба, cretin?! - О чем думаешь? Такеши встает в метре от него, и тоже смотрит в окно. Выражение лица у него… Странное. Задумчиво - напряженное. - Тебе-то какое дело? – огрызается Гокудера, поджигая новую сигарету. - И чем раньше ты засунешь свою гордыню себе в задницу, тем лучше. - Да так… - пожимает Ямамото плечами. - Поговорить надо. Он набирает воздуха, собираясь ответить грубо, возможно, даже сорвавшись на крик… Но не может. Потому, что на плечо его как будто опускается тяжелая ладонь в идеально-белой перчатке. -…И о чем? – отвечает он сквозь зубы. - О том, как мы теперь будем… Взаимодействовать, - подбирает Такеши слово. Говорит торопливо, приободренный нормальной реакцией. Они встречаются недовольными взглядами, но тут же отворачиваются. Смотрят, как трудолюбивые садовые работники тащат садовый же инвентарь. Как муравьи. - И что ты предлагаешь? – прерывает наконец молчание Хаято. - Договор, - отзывается Ямамото. – Установим, кто сколько времени проводит с Тсуной. Наедине, вместе с остальными... Четко, на бумаге, с подписями. Тогда все будет честно. - Ну и на кой черт? – ухмыляется он. - Или так, или мы перегрызем друг ругу глотки, - начинает злиться Такеши. – Мы не сможем исполнять наши прямые обязанности, если будем воевать друг с другом. - Слова-то какие мы оказывается знаем, - уже откровенно насмехается над ним Гокудера... - Ты хочешь подвести Небо?! – не выдерживает и без того взвинченный Ямамото. И Гокудера вздрагивает. - Теперь ты не имеешь права на ошибку. - Договор, значит, - тяжело сглатывает он. Они снова встречаются взглядами. - Согласен. И они бьют по рукам. - Знал бы ты, как я хочу тебя придушить, - шепотом выплевывает Хаято, приблизившись. - Засунь свою злобу себе в задницу, - улыбается ему Такеши. И Гокудера вылетает из комнаты, злобно оскалившись напоследок. А Ямамото остается. Отворачивается к окну. И лишь едва вздрагивает, когда на плечо ему ложится теплая рука. Ноздри щекочет запах специй и чая. - Умница, Такеши...