Хрустальный цветок

***

Изуку нервничал. Причем очень сильно. Время уже приближалось к обеду, и волнение росло с каждым часом. Он проверил зал для встреч, и там всё выглядело идеально, цветы были расставлены по местам, мебель вычищена до блеска, а воздух был наполнен тонким ароматом свежести. Однако это не унимало его беспокойства. Больше всего Мидория волновался из-за встречи с матерью, ведь именно сейчас она должна была увидеть его и его относительно новую жизнь. Чисаки всё это время был рядом, поддерживая своего омегу. Его запах был успокаивающим, тёплым и уютным, словно одеяло в прохладный день. Подчинённые незаметно переглядывались и улыбались, видя их рядом, как будто наслаждаясь этой тихой гармонией, что царила между альфой и омегой. Однако и это не снимало напряжение с Изуку, который то и дело поглядывал на часы и беспокойно поправлял одежду. Сейчас они сидели в кабинете Кая, ожидая, пока приготовят обед. Чисаки сосредоточенно набирал сообщение на телефоне, отправляя его Мимику с просьбой взять на себя все документы на сегодня. Вдруг, вспомнив что-то важное, он повернулся к своей паре. - Кстати, я не сказал тебе, но я уже рассказал твоей матери, что мы с тобой пара. — сказал он совершенно спокойно, как будто это было само собой разумеющимся. Мидория резко поднял голову, его глаза округлились от неожиданности. Щёки омеги мгновенно вспыхнули румянцем, а дыхание сбилось. — Ты… ты уже сказал ей? — Изуку смутился и слегка прикусил губу, а потом, осознав это, неловко улыбнулся. — Ну, хотя бы этот аспект в нашем разговоре я смогу избежать. — пробормотал он себе под нос. Мысль о том, что нужно будет рассказывать матери о их отношениях, его пугала меньше, но теперь нужно было подготовиться к разговору обо всём остальном. Чисаки кивнул, и в его глазах блеснула тень улыбки. Он хотел успокоить омегу, понимая, как важно для него было всё сделать правильно. — Немото позвонит мне, когда они будут подъезжать к дому. Тогда мы выйдем, чтобы их встретить. — добавил он, слегка расслабляясь в кресле. Изуку лишь кивнул в ответ, снова погружаясь в свои мысли. Он чувствовал, как волнение всё больше поглощает его, и, не осознавая этого, начал ненароком активировать свою причуду. Некоторые предметы в кабинете медленно поднимались в воздух, книги с полок, перья и даже лёгкие бумаги, которые плавно вращались вокруг, словно невесомые. Кай, уловив это, тихо вздохнул и заметил, как один из цветов на столе слегка дрогнул, будто от порыва ветра. И тут его осенила мысль, как на время отвлечь его пару от тревог. Он протянул руку к цветку — это была нежная белая хризантема, простая и в то же время символизирующая чистоту и спокойствие. Аккуратно сняв её с вазы, Кай тихо зацепил её за волосы Изуку, стараясь не привлекать его внимания. Омега сначала не понял, что произошло, почувствовав лёгкое прикосновение к волосам. Он обернулся, глядя на Чисаки с лёгким недоумением. — Что ты делаешь? — спросил он, глядя на альфу с вопросом в глазах. Кай едва заметно усмехнулся, а в его голосе зазвучала игривая нотка. — У тебя было что-то в волосах. — с лёгким весельем ответил он, не скрывая своей улыбки. Изуку на мгновение замер, а затем понял, что произошло. Воспоминание о вчерашней сцене, когда он сам зацепил цветок за волосы альфы, нахлынуло на него с новой силой. Он внезапно расхохотался, его смех был таким светлым и искренним, что Чисаки невольно тоже начал смеяться. — Ну, теперь ты мне отплатил той же монетой, — сказал Изуку, продолжая смеяться. Кай смотрел на своего омегу, его глаза светились теплотой и мягкостью. Ему нравилось видеть Изуку таким — беззаботным, счастливым, расслабленным. Он почувствовал, как внутри разливается что-то тёплое, нечто, что заставляло его сердце биться немного быстрее. А его альфа внутри радовался и вилял хвостом. — Тебе идёт, — тихо сказал он, по-прежнему улыбаясь. Его голос был спокойным, но в нём чувствовалось что-то большее, некое скрытое чувство, которое он не мог или не хотел озвучивать. Они оба снова посмеялись, и в этот момент все тревоги и волнения, что висели в воздухе, словно исчезли.

***

Прошло немного времени, как в дверь кабинета постучали. Кай, не поднимая глаз от омеги, дал короткое разрешение войти. Слуга тихо открыл дверь и, поклонившись, сообщил. — Господин Чисаки, повар сообщил что обед готов, и слуги закончили сервировать стол. Все готово для встречи гостей. Он снова поклонился и вышел, закрыв за собой дверь. Изуку почувствовал, как его настроение чуть улучшилось от этих слов, но тревога всё ещё висела в воздухе. Он едва успел перевести дыхание, как мобильный телефон Кая тихо завибрировал на столе. Чисаки взглянул на экран, быстро взял трубку и коротко ответил на звонок. После нескольких секунд разговора он убрал телефон и повернулся к омеге, его глаза были серьёзными, но в голосе звучала спокойная уверенность. — Они уже подъезжают. — произнёс он. Слова ударили по Изуку, как волна. Его сердце вдруг ускорило свой ритм, а тревога, которую он пытался заглушить, вновь охватила его с головой. Воспоминания о том, как он восемь лет жил в неведении, не зная, что происходит с его матерью, всколыхнулись внутри него. Его пальцы чуть дрогнули, и он судорожно вдохнул, стараясь удержать себя в руках. — Всё будет хорошо, — мягко сказал он, чувствуя его напряжение. Он встал и, подойдя к Изуку, положил руку ему на спину, слегка придерживая его, чтобы омега не потерял равновесие в своей тревоге. Вместе они вышли из кабинета и направились к выходу. Кай шагал рядом, его прикосновение к спине Изуку было лёгким, но достаточно уверенным, чтобы оказать ему нужную поддержку.

***

Когда они вышли на улицу, их встретила приятная тёплая погода. Ветер мягко окутал лицо Мидории, словно успокаивая его, заставляя на мгновение забыть о том, что скоро произойдёт. Лёгкий запах свежести и зелени окутал его, но это не снимало волнения. Он остановился рядом с Каем, стоя совсем близко к нему. Альфа продолжал слегка гладить его спину круговыми движениями и окутывая его своим запахом, стараясь помочь ему расслабиться. — Не волнуйся, — произнёс он тихо, его голос был как всегда низким и уверенным, но в нём чувствовалась скрытая забота. Изуку кивнул, хотя внутри него продолжали бушевать эмоции. Он пытался собраться, но его разум всё время возвращался к прошлому, к тем дням, когда он не знал, что случилось с его матерью. Он так долго мечтал о том, чтобы вновь её увидеть, услышать её голос, почувствовать её тепло. И теперь этот момент был так близко, что его охватывало почти невыносимое волнение. Где-то вдали он услышал слабый гул мотора, и этот звук заставил его сердце забиться ещё сильнее. Машина медленно приближалась, и с каждым мгновением напряжение в его теле росло. Он стиснул пальцы, чувствуя, как нервозность взяла его в плен. Однако прикосновение Кая, его постоянное и поддерживающее присутствие, было для Изуку словно якорь в бушующем море эмоций. Наконец, машина остановилась перед домом, и он услышал шаги. Перед воротами показалась женщина. Она выглядела потерянной, её глаза блуждали по окрестностям, словно она искала что-то важное, то, что было давно утрачено. Изуку стоял в стороне, его сердце сжалось от боли. Он сразу узнал её, несмотря на то, как сильно она изменилась за эти долгие годы. Его ноги словно отказывались двигаться, он сделал первый шаг, и всё тело стало тяжёлым, будто мышцы больше не могли его поддерживать. Он шёл к ней медленно, почти не осознавая этого. Его тело дрожало. Женщина внезапно заметила его. Её глаза наполнились слезами, и она быстро, почти бегом, бросилась к нему, крича его имя. — Изуку! — её голос был полон боли, отчаяния и радости, которые она хранила все эти годы. Мидория, не выдержав, упал на колени прямо на дороге. Она подбежала к нему, заключая его в объятия, крепко обняв, словно боялась, что он снова исчезнет. Её руки сжимали его с такой силой, как будто она хотела удержать его навсегда. Слёзы лились по её лицу, она всхлипывала, захлёбываясь в рыданиях, и непрерывно повторяла, извинилась за всё. — Прости меня… Изуку, прости… — её голос дрожал, она цеплялась за него, словно за последнюю надежду. — Я так виновата… Прости… Омега давно не плакал. Он даже забыл, каково это — ощущать, как слёзы текут по лицу, как горло сжимается от боли, как эмоции переполняют до предела. Но сейчас, обнимая свою маму, он не мог сдержаться. Его глаза затуманились, и он почувствовал, как по щекам текут горячие слёзы. Он прижал свою голову к её шее, вдыхая её запах — тот самый тёплый, родной аромат, который он помнил с детства и совсем забыл со временем. Запах, который успокаивал его в самые тёмные моменты его жизни. Перед его глазами всплыли старые воспоминания о детстве. Он вспомнил, как когда был маленьким мальчиком боялся грозы и всегда бежал к ней в комнату, прятался у неё под одеялом, утыкаясь носом в её шею. А она смеялась и говорила. - «Разве будущий герой может бояться грозы?» прижимая его к себе. А он вдыхал её запах, который мгновенно успокаивал его, заставлял верить, что всё будет хорошо. Теперь он снова был тем самым маленьким мальчиком. Он плакал, как никогда раньше, сжимая её в своих руках, боясь отпустить. Она изменилась за эти годы — стала меньше, более хрупкой. Она исхудала и постарела, её волосы были седеющими, а на лице появились глубокие морщины. Время и тревоги не щадили её, и это разрывало его сердце. — Прости… прости меня… — прошептал он сквозь слёзы, его голос был полон вины. — Я так долго был вдали от тебя. Я… я не смог дать тебе всего, чего ты достойна. Я пытался сбежать, но не смог… Я не смог вернуться к тебе… Я не смог стать достойным сыном… Мне так стыдно перед тобой мама… Я был так слаб… Прошу тебя прости меня… - Слова выходили рвано, между всхлипами. Он чувствовал, как боль и вина переполняют его, давят на грудь, лишают дыхания. – Мам я так скучал по тебе… Но она продолжала держать его, её руки дрожали, но не отпускали. Она тихо, почти шёпотом, повторяла. — Ты не виноват, Изуку… Ты ни в чём не виноват. Я тоже скучала по тебе… Я всегда знала, что ты жив, что ты вернёшься ко мне. Ты ведь у меня такой сильный мальчик. Её голос был тёплым, несмотря на слёзы, и это тепло проникало в каждую клеточку тела омеги, обволакивало его, как одеяло. Он уткнулся в её плечо, его слёзы текли по её одежде, но она не обращала на это внимания. Её руки гладили его спину, словно она пыталась успокоить не только его, но и себя. Они сидели там, обнявшись, словно время остановилось. Ветер тихо шуршал листьями вокруг, но мир, казалось, замер, оставив их вдвоём в этот момент. Инко немного отстранилась, положив дрожащую руку на щёку своего сына. Её глаза, всё ещё влажные от слёз, смотрели на его лицо с бесконечной нежностью и трепетом. Она осторожно изучала каждую черту, будто пыталась запомнить его заново, словно боялась, что потеряет его снова. — Изуку… — прошептала она с радостью, её голос дрожал от переполнявших её эмоций. — Ты так изменился… Ты стал таким взрослым, таким красивым. Мой маленький герой. Она тихо засмеялась, но слёзы продолжали стекать по её лицу, не давая ей полностью погрузиться в радость. Это был смех облегчения и счастья, но в нём всё ещё слышалась боль потери, которую она переживала долгие восемь лет. Каждое слово, каждое движение несло в себе смесь горечи и радости. Инко не могла отвести взгляд от своего сына, как будто боялась, что, если отпустит его, он снова исчезнет. Изуку слабо улыбнулся ей, прижимаясь к её руке, словно маленький ребёнок, который наконец-то нашёл утешение в объятиях матери. Он накрыл её руку своей, сжимая её чуть крепче, будто хотел убедиться, что это не сон, что она здесь, рядом с ним, настоящая и живая. — Я так скучал по твоим тёплым прикосновениям, мама. — прошептал он, его голос был тихим, но искренним. В его глазах стояли слёзы, но он уже не скрывал их, позволяя себе быть уязвимым перед тем, кто знал его с самого рождения. Кай стоял в стороне, наблюдая за этой сценой с горечью в сердце. Он чувствовал, как что-то внутри него болезненно сжалось от вида его пары, который наконец-то нашёл своего родного человека. Это было больше, чем просто воссоединение — это была встреча двух душ, которые слишком долго были разлучены. Тихо, почти незаметно, Чисаки подошёл к ним, его шаги были мягкими, чтобы не нарушить их момент. Он положил руку на плечо Изуку, осторожно, с теплотой. Он чувствовал, как напряжение в теле омеги немного ослабло от его прикосновения. — Думаю, вам стоит войти в дом, — произнёс он мягко, его голос был низким и спокойным. — Вам нужно многое обсудить, в более удобной обстановке. Его слова были полны понимания и заботы. Он знал, насколько важна эта встреча для его омеги, и не хотел мешать, но в то же время ощущал свою ответственность за его благополучие. Чисаки аккуратно помог подняться и Мидории, и его матери. Инко с благодарностью кивнула, всё ещё крепко держа руку своего сына, словно боялась отпустить его хотя бы на мгновение. Изуку взглянул на Кая с благодарностью, его взгляд был полон признательности за поддержку, которую альфа продолжал ему оказывать. Он в ответ лишь коротко кивнул, скрывая свою собственную ранимость за обычной сдержанностью. Они медленно пошли в сторону зала для гостей. Кай шёл рядом, стараясь держаться чуть позади, чтобы не нарушать их момент.